시공현황

Сердце Риты 4 серия от 07.01.2024



Сердце Риты 4 серия. Помощник нотариуса Рита живет в любви с мужем. Но никто, кроме мужа и отца, не знает, что у Риты врожденный порок сердца, и она может умереть в любой момент. Когда Рита в очередной раз попадает в больницу, к ней приходит любовница мужа, которая, как оказалось, ждет ребенка. Рита разводится, и проходит через операцию по пересадке сердца. Донор — молодая женщина Наташа. Муж Наташи Кирилл подписывает согласие на пересадку сердца жены. После этого Рите начинают сниться сны: двое детей, мальчик и девочка, которые зовут ее мамой… Понимая, что это в ней говорит сердце погибшей Наташи, Рита устраивается в ее семью репетитором, сближаясь с Кириллом и его детьми. А заодно уговаривает своего отца-полицейского помочь Кириллу узнать, почему на самом деле погибла Наташа…
Сердце Риты 4 серия,короче говоря, на Шону, встреченную как раз на пляжике, у самого синего моря, он запал, кажется, с первой пойманной чутким носом струйки ее личного аромата, с первого взгляда. Конфетно-букетный период прошел со стремительностью пикирующего бомбардировщика, что Шону ничуть не смутило: она была только рада парню, который изголодался по постельным утехам так, что членом, кажется, мог стены прошибать. Так у них все и сошлось. Курортный роман оказался очень приятным для обоих: в постели все было прекрасно, да и в остальное время вполне ладилось настолько, что в какой-то момент Руди обнаружил, что в своем номере стал появляться только для того, чтобы чистые трусы взять: зубная щетка и та перекочевала в ванную комнату к Шоне. Тогда любили приурочивать все на свете то ко дню рождения вождя мирового пролетариата, то к очередной годовщине Октября, когда этот самый вождь, хитренько улыбаясь – именно таким хитреньким и добродушным балагуром его почему-то изображали в кино, – взял, да и поставил на дыбы огромную империю. Империя на дыбы поднималась с трудом, оглядывалась, огрызалась, закусывала удила, косила налитым кровью глазом, с трудом дышала – этот, хитренько улыбавшийся, ничего не боялся и знай себе подстегивал, натравливал, интриговал, взывал, писал памфлеты, указывал пути развития, формулировал апрельские тезисы, то и дело ссылаясь на некоего Маркса с его теорией прибавочной стоимости. До Маркса, да и до прибавочной стоимости, империи с ее миллионами серых шинелей, крестьянами, куполами, Троицыным днем и дворянскими усадьбами не было никакого дела. Империя на дыбы поднималась тяжко, как будто предчувствовала страшное, почти невыносимое испытание, уже смутно рисовавшееся впереди в заревах пожаров гражданской войны, в грохоте расстрельных залпов, в стонах свергаемых колоколов, в воплях детей и женщин.